ыставка Д.Т. Тутунджан в Великом Новгороде состоялась осенью 2009 года. Из Вологды были привезены живописные произведения мастера. Уже тогда Джанна Таджатовна тяжело болела и не смогла присутствовать на открытии. Выставка имела большой успех. Новгородцы надеялись встретиться с автором на открытии второй – графической выставки, но этого не случилось. Джанна Таджатовна Тутунджан умерла в 2011 году. Но выставка состоялась. Произведения, представленные на ней, привлекают чистотой и силой звучания, в них – правда жизни и правда искусства слились воедино. Особенностью многих графических работ художника является соединение в них зрительного образа и слова. Герои ее произведений реально говорят с нами. Интонации, услышанные художником, оживают, когда читаешь эти незамысловатые и такие непридуманные тексты. Рассматривая их лица, руки, характерные жесты и позы, погружаешься в их мир, такой, какой он есть. Невольно сострадаешь героям, сочувствуешь им, ловишь себя на мысли, что очень хочется поговорить «по правде, по совести» и с ними, и с удивительной женщиной с армянской фамилией, постигшей глубину русской души.

ыставка Д.Т. Тутунджан в Великом Новгороде состоялась осенью 2009 года. Из Вологды были привезены живописные произведения мастера. Уже тогда Джанна Таджатовна тяжело болела и не смогла присутствовать на открытии. Выставка имела большой успех. Новгородцы надеялись встретиться с автором на открытии второй – графической выставки, но этого не случилось. Джанна Таджатовна Тутунджан умерла в 2011 году. Но выставка состоялась. Произведения, представленные на ней, привлекают чистотой и силой звучания, в них – правда жизни и правда искусства слились воедино. Особенностью многих графических работ художника является соединение в них зрительного образа и слова. Герои ее произведений реально говорят с нами. Интонации, услышанные художником, оживают, когда читаешь эти незамысловатые и такие непридуманные тексты. Рассматривая их лица, руки, характерные жесты и позы, погружаешься в их мир, такой, какой он есть. Невольно сострадаешь героям, сочувствуешь им, ловишь себя на мысли, что очень хочется поговорить «по правде, по совести» и с ними, и с удивительной женщиной с армянской фамилией, постигшей глубину русской души.